Расторжение договоров: анализ судебной практики
В статье Сергей Гырштеога рассказал, на каких основаниях можно расторгнуть договор, рассмотрел интересную судебную практику и наиболее значимые судебные акты по теме.
Договор можно расторгнуть по основаниям, предусмотренным в законе, ином правовом акте или договоре либо по соглашению сторон. Прежде всего основания расторжения договора указываются в нормах Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ) о конкретном виде договора, а также в самом договоре. Это могут быть основания как для одностороннего отказа от договора, так и для его расторжения через суд. Конечно же, нельзя забывать о возможности расторжения договора по обоюдному волеизъявлению сторон на любой стадии исполнения договорных обязательств. Наиболее болезненным для обеих сторон является расторжение договора в судебном порядке, так как заранее неизвестно, чем закончится дело и сколько потребуется сил и времени для достижения необходимого результата.
- На каких основаниях можно расторгнуть договор в одностороннем внесудебном порядке?
Расторгнуть договор в одностороннем порядке можно на тех же основаниях, которые дают право отказаться от исполнения обязательств. Это объясняется тем, что общие положения об обязательствах применяются и к обязательствам, которые возникли из договора (п. 1 ст. 307.1 ГК РФ).
Основания для отказа от договора могут быть установлены законом или иным правовым актом, а также договором.
Так, например, немотивированно можно отказаться от исполнения договора аренды, заключённого на неопределённый срок (п. 2 ст. 610 ГК РФ).
Также немотивированный отказ может быть предусмотрен в договоре между лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность. Но, если эту деятельность ведёт только одна сторона, отказ можно разрешить только её контрагенту (п. 2 ст. 310 ГК РФ).
- Когда стороны могут расторгнуть договор по взаимному согласию?
По общему правилу, стороны могут договориться расторгнуть договор в любой момент до истечения срока его действия (п. 1 ст. 450 ГК РФ). В этом случае основанием расторжения договора будет взаимное согласие сторон.
Такого согласия недостаточно для расторжения договора, заключённого в пользу третьего лица (в частности, договора имущественного страхования, заключённого не в пользу страхователя), которое выразило должнику намерение воспользоваться своим правом по договору. Для расторжения такого договора нужно дополнительно получить согласие третьего лица, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или договором (п. 2 ст. 430 ГК РФ).
Чтобы расторгнуть многосторонний договор, может быть достаточно согласия не всех сторон, а большинства, если это допускает предпринимательский договор и не запрещает закон (п. 1 ст. 450 ГК РФ).
Если стороны не смогли договориться о расторжении, а закон или договор не дают одной из них права на односторонний отказ, то можно обратиться в суд.
- На каких основаниях можно расторгнуть договор через суд?
Можно выделить следующие основания:
1) существенное нарушение договора другой стороной (п. 2 ст. 450 ГК РФ);
2) иное нарушение, предусмотренное законом или договором (п. 2 ст. 450 ГК РФ);
3) существенное изменение обстоятельств (п. 1 ст. 451 ГК РФ).
Далее расскажем о наиболее интересных судебных спорах по расторжению договоров в судебном порядке по указанным основаниям. Каждое основание рассмотрим в отдельности.
Основание первое: существенное нарушение договора
Нарушение может быть названо существенным в законе или договоре. Например, стороны могут согласовать, что нарушение поставщиком срока поставки более чем на пять рабочих дней признаётся существенным нарушением. В таком случае для расторжения договора нужно доказать, что контрагент-поставщик совершил это нарушение. Если же нарушение не названо в законе или договоре основанием для расторжения, то надо доказать суду, в чём заключается существенность такого нарушения.
В Постановлении от 09.10.2018 № Ф09-6243/18 по делу № А76-30181/2017 (Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 09.10.2018 № Ф09-6243/18 по делу № А76-30181/2017 ) Арбитражный суд Уральского округа признал отказ допоставить товар, погибший по вине поставщика, существенным нарушением договора.
Суд исходил из того, что по условиям договора поставщик обязался передать и смонтировать жилые модули. После монтажа части модулей в помещениях покупателя случился пожар по вине сотрудника поставщика. Поскольку поставщик не ответил на требование покупателя произвести допоставку и продолжить монтаж, покупатель обратился в суд. Суд удовлетворил требование и расторг договор.
Арбитражный суд Северо-Западного округа в Постановлении от 11.02.2019 № Ф07-17746/2018 по делу № А56-16786/2018 (Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 11.02.2019 № Ф07-17746/2018 по делу № А56-16786/2018 ) рассмотрел спор, когда арендатор построил на арендованном земельном участке торговый павильон площадью большей, чем предусматривал договор. Судом установлено, что нарушение ограничений, которые устанавливает договор, – это основание расторгнуть его. Арендодатель имел право при нарушении договора требовать расторжения в судебном порядке. Суд посчитал, что нарушение условий строительства, а также тот факт, что арендатор самовольно занял павильоном соседний земельный участок, свидетельствуют о существенном нарушении договора.
Арбитражный суд Уральского округа в Постановлении от 01.02.2019 № Ф09-8352/18 по делу № А76-2807/2017 (Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 01.02.2019 № Ф09-8352/18 по делу № А76-2807/2017 ) подтвердил возможность расторжения договора ввиду существенного нарушения условий, если контрагент не полностью исполнил обязательство.
Стороны заключили договор поручения, по которому доверитель обязался оплатить услуги уступкой прав требования к третьему лицу. Однако поверенный выполнил только часть своих обязательств. При этом по условиям договора к нему перешло право требования к третьему лицу на всю сумму, которую стороны оговорили в договоре поручения. Суд признал, что доверитель не получил то, на что вправе был рассчитывать при заключении договора, и расторг договор цессии.
Верховный Суд РФ в Определении от 26.12.2017 № 305-ЭС17-14389 (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 26.12.2017 № 305-ЭС17-14389 по делу № А40-172921/2016 ) установил, что цедент может потребовать расторжения договора, если цессионарий не оплатил уступку, а цессионарий – если цедент не передал ему документы, удостоверяющие требование, и не сообщил имеющие значение сведения. Суд признал такие нарушения существенными.
Арбитражный суд Центрального округа в Постановлении от 08.08.2019 № Ф10-3225/2019 по делу № А14-10306/2018 (Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 08.08.2019 № Ф10-3225/2019 по делу № А14-10306/2018 ) напомнил, что неправомерный отказ от приёмки – это существенное нарушение обязательства, при нарушении которого договор можно расторгнуть в судебном порядке. Продавец поставил оборудование и смонтировал его, однако покупатель отказался от приёмки выполненных работ. Судебная экспертиза подтвердила надлежащее качество оборудования и работ, следовательно, покупатель неправомерно отказался от приёмки результата работ.
Основание второе: иные нарушения, предусмотренные законом или договором
Такие нарушения для определённых видов договоров прямо предусмотрены ГК РФ, например нарушения договора аренды, предусмотренные в пункте 3 статьи 611 и статье 620 ГК РФ. При этом не надо доказывать, является ли нарушение существенным.
В Постановлении Арбитражного суда Поволжского округа от 20.03.2019 № Ф06-43353/2019 по делу № А49-16022/2017 (Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 20.03.2019 № Ф06-43353/2019 по делу № А49-16022/2017 ) суд пояснил, что стороны вправе определить нарушение срока как основание, чтобы расторгнуть договор. Согласно договору заказчик вправе требовать расторжения, если подрядчик вовремя не сдаст результаты работ. Суд поддержал требование заказчика, так как подрядчик не доказал, что передал результаты работ в срок, который определял договор.
А в Постановлении Арбитражного суда Московского округа от 19.12.2016 № Ф05-17732/2016 по делу № А40-35821/16-54-261 (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 19.12.2016 № Ф05-17732/2016 по делу № А40-35821/16-54-261 ) суд, рассматривая дело, установил, что стороны договора определили существенным условием, за нарушение которого возможно расторжение договора, условие о сроках освоения территории, сроках начала строительства. Суд подтвердил возможность расторжения договора, поскольку истец не приступил к строительству и не представил доказательств использования участка по назначению в установленные сроки, что является существенным нарушением условий договора аренды.
В Постановлении от 25.01.2011 по делу № А19-14229/10 (Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 25.01.2011 по делу № А19-14229/10 ) ФАС Восточно-Сибирского округа, установив, что договором аренды нежилого фонда стороны установили право каждой из сторон в любое время отказаться от договора, предупредив об этом другую сторону за один месяц, и истцом соблюдены требования договора, арбитражный суд обоснованно отказал в удовлетворении иска о признании права аренды нежилого помещения, поскольку положения статьи 619 ГК РФ развивают положения пункта 2 статьи 450 кодекса и не могут рассматриваться как ограничивающие права сторон в договоре аренды, в том числе заключённом на определённый срок, предусмотреть возможность одностороннего отказа стороны от исполнения без указания оснований.
Основание третье: существенное изменение обстоятельств
Шансов расторгнуть договор по этому основанию мало, поскольку доказать такое изменение очень сложно. Однако можно выделить некоторые интересные дела по расторжению договоров в связи с существенным изменением обстоятельств.
Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в Постановлении от 12.09.2019 № Ф04-4027/2019 по делу № А45-22028/2018 (Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 12.09.2019 № Ф04-4027/2019 по делу № А45-22028/2018 ) рассмотрел требование о досрочном расторжении договора аренды земельного участка и соглашения о передаче прав и обязанностей. В данном деле заместитель председателя Правительства субъекта РФ поручил арендодателю расторгнуть договор аренды. Арендатор отказался подписывать соглашение о досрочном прекращении договора. Арендодатель обратился в суд с требованием о расторжении договора. Суд требование удовлетворил, поскольку установлено существенное изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора аренды, связанное с принятием проекта «Снижение негативного воздействия на окружающую среду посредством ликвидации ранее накопленного экологического ущерба. » и поручением первого заместителя председателя Правительства субъекта РФ о необходимости прекратить право аренды и зарегистрировать право муниципальной собственности на земельный участок во исполнение решения Президиума Совета при Президенте России по стратегическому развитию и приоритетным проектам.
Арбитражный суд Центрального округа в Постановлении от 27.02.2019 № Ф10-1424/2018 по делу № А23-6522/2017 (Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 27.02.2019 № Ф10-1424/2018 по делу № А23-6522/2017 ) посчитал существенным изменением обстоятельств случай, когда заёмщик распродал своё имущество, а также вывел иные активы, которые при заключении договора займа имели существенное значение для займодавца. Суд расторг договор, поскольку поведение ответчика по лишению себя в период действия договоров возможности продолжения деятельности путём отчуждения всех основных средств производства свидетельствует о недобросовестности ответчика и наличии умышленного злоупотребления правом.
Арбитражный суд Московского округа в Постановлении от 03.07.2018 № Ф05-6975/2018 по делу № А40-154346/2017 (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 03.07.2018 № Ф05-6975/2018 по делу № А40-154346/2017 ) расторг договор из-за изменившихся обстоятельств, которые изменили страховые риски. После заключения договора страхования страхователь изменил место хранения транспортного средства. Также он передал транспортное средство в пользование третьему лицу. Требование о расторжении было удовлетворено, так как ответчик не сообщил истцу о ставших ему известными значительных изменениях в обстоятельствах, сообщённых при заключении договора страхования, в то время как эти изменения могут существенно повлиять на увеличение страхового риска.
Также существенным изменением обстоятельств, при наступлении которых можно расторгнуть договор, признаётся запрет государственных органов на производство определённого вида товара.
Так, в Постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 09.02.2018 № Ф08-10581/2017 (Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 09.02.2018 № Ф08-10581/2017 по делу № А53-7410/2017 ) по делу № А53-7410/2017 завод, указывая на невозможность исполнения спорного договора в связи с запретом уполномоченными органами (за несоответствие в документации), направил обществу письмо, в котором предложил изменить условия договора для возможности его выполнения либо расторгнуть, однако общество письмо проигнорировало. Суд удовлетворил требование о расторжении договора, поскольку установил, что на момент заключения договора у завода отсутствовали основания предположить о запрете исполнения. Запрет привёл к существенному изменению обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора.
Как видно, правовых оснований для расторжения договоров в судебном порядке довольно много, надеемся, что данный анализ судебной практики позволит минимизировать риски при осуществлении деятельности и ведении договорной работы.
Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-67462 от 18 октября 2016 г. Контакты редакции: +7 (495) 784-73-75, [email protected]
Основания и порядок расторжения договора
Расторжение договора это одна из огромных, неисчерпаемых своим разнообразием возникающих ситуаций тема. Материалов по ней достаточно. Однако это никак не уменьшает количества заинтересованных лиц в профессиональных суждениях и помощи по теме расторжения договора. Этот вывод подтверждает принятие 6 мая 2014 Постановления Пленума ВАС РФ «О последствиях расторжения договора». Подробно свои комментарии на проект этого акта я приводил в другом нашем материале (ссылка).
Так же логично, что относимость норм о расторжении договора к любому договору позволяет применять их к таковым только наличия в отдельных случаях соответствующих специальных норм (например, ст. 328, 405, 523, 781 ГК РФ). Это означает, что если нет в соответствующей главе конкретного вида гражданско-правового договора оснований или порядка его расторжения, то обязательно будут применять общие нормы.
Именно для того, что помнить и верно применять эти общие нормы, избавиться от ряда заблуждений, связанных с расторжением договора, я подготовил с помощью своих коллег материал.
Закон разделяет расторжение договора (ст.450-453 ГК РФ) и отказ от исполнения обязательства (ст.310 ГК РФ). Несмотря на идентичность правовых последствий расторжения договора и отказа от исполнения обязательства, возникшего из договора, основания и порядок совершения необходимых действий отличается.
Отличия в правовом регулировании основания и порядка расторжения договора и отказа от исполнения обязательства приводят к тому, что:
1) Заблуждающаяся в толковании условия договора или норм закона сторона выберет ошибочный путь для своих действий, в том числе изберет неверный способ защиты гражданских прав. Следствием такого явится как отказ в защите прав, так и несение убытков. Это также будет сопровождаться ненужным использованием имеющихся временных и материальных ресурсов.
2) Заблуждающаяся сторона не получит желаемого правового эффекта. Следствие – договор, например, будет продолжать действовать и контрагент по договору сможет требовать исполнения обязательства, возмещения убытков или изберет иные варианты воздействия.
Тут напомню о том, что толкование условий договора осуществляется с помощью статьи 431 ГК РФ. Если в результате грамматического толкования не удается выяснить, понять содержание условий договора, то подлежит выяснению действительная воля сторон соглашения с учетом цели договора. Соответственно, цель договора должна быть определяемой или определенной заранее.
Показательно Постановление Президиума ВАС РФ от 16.02.2010 N 13057/09 по делу N А40-87811/08-147-655 (также именуемое дело Двуречье). В нем высшая судебная инстанция посчитала, что воля сторон с учетом цели договора при включении в него условия об одностороннем расторжении договора была направлена на отказ от обязательства. Поэтому был признаны правомерным действия по одностороннему расторжению договора.
Масла, хотя нет, керосина в огонь добавило Постановление Пленума ВАС РФ от 14 марта 2014 №16 «О свободе договора и ее пределах». Например, пункт 11. При разрешении споров, возникающих из договоров, в случае неясности условий договора и невозможности установить действительную общую волю сторон с учетом цели договора …. толкование судом условий договора должно осуществляться в пользу контрагента стороны, которая подготовила проект договора либо предложила формулировку соответствующего условия.
Прекрасный ход, на мой взгляд. Остается только собрать и сохранить доказательства, указывающие по чьей инициативе в договоре, появилось то или иное условие.
Кстати, при толковании условий стоит также разделять от признания права на односторонний отказ от обязательства вариант «сторона вправе потребовать в одностороннем порядке расторжения договора». Он так же ошибочен.
Итак, к данному моменту времени можно и нужно признать, что ожидаемый правовой эффект от действия стороны возможен только при корректном и верном избрании варианта поведения (расторжение договора или отказ от обязательства).
Следовательно, расторжение договора и отказ от обязательства это не одно и то же.
Например, если заключенный договор содержит право стороны договора на отказ от обязательства, а она заявляет о расторжении договора, то ее ожидает разочарование.
Причины разочарования сокрыты в диспозиции нормы статьи 450 ГК РФ.
1) Расторжение договора возможно по соглашению сторон. Достаточно «скучное» основание. Стороны едины в желаниях и, если они захотят, то соглашением о расторжении договора они могут прекратить все свои обязательства. Но и здесь есть свои нюансы, отраженные также в Постановлении Пленума ВАС РФ «О последствиях расторжения договора». Например, вопрос по гарантийным обязательствам.
Также обращу внимание, что это постановление позволяет установить последствия расторжения договора, иные чем те, которые предусмотрены законом в пределах общих ограничений свободы договора (см. на абз.2 пункта 2 постановления).
Такой подход вполне скучное, безликое и серое соглашение о расторжении может раскрасить яркими красками желтого, зеленого, синего и красного цвета.
2) Расторжение договора возможно по решению суда. Это значит, что прекращение прав и обязанностей сторон будет решение суда. Естественно, что невозможно решение суда без обращения в суд стороны договора.
На мой личный взгляд, условия договоров про «одностороннее расторжение договора» должны толковаться только как констатация возможности подачи иска в суд о расторжении договора. Глупость или ересь, либо однозначные происки врагов. Выбирайте сами. Но ошибочность при выборе правильного условия должна иметь негативные последствия (за исключением случая, который предусмотрен в п.11 Постановления Пленума ВАС РФ от 14 марта 2014 №16 «О свободе договора и ее пределах».).
Законодатель не указывает, что расторжение договора, именно расторжение, а не использование иных правовых институтов, может быть произведено без обращения в суд.
После того как становится ясным один из элементов порядка расторжения договора в отсутствие соглашения сторон об этом, перейду к самим основаниям.
Основания расторжения договора указаны также в законе (часть 2 статья 450 ГК РФ). Расторжение договора допустимо в одном из следующих случаев:
1) при существенном нарушении договора другой стороной;
2) в иных случаях, предусмотренных ГК РФ, другими законами или договором.
Определение существенности нарушения договора также приведено законом — существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.
Возможно, что при доказывании существенности истцу будет проще и легче, если будут доказательства, однозначно и определенно указывающие на понимание каждой из сторон получаемого по этому договору (сторона рассчитывала на получение).
Также еще случаем, предусмотренным ГК РФ является существенное изменение обстоятельств (ст.451 ГК РФ). Более подробно по этому основанию мы в будущем разместим отдельный материал.
Соответственно, после определения суда как единственного органа, обладающего компетенцией по расторжению договора и случаев, когда такое может быть произведено, обратим внимание на сам по себе порядок. Статья 452 ГК РФ указала, что обращение в суд с иском о расторжении договора может быть произведено после направления досудебного требования контрагенту и истечения месячного срока, если иной не предусмотрен договором.
Если контрагент пришел в суд, минуя изложенное в законе, то ему должен ждать только оставления без рассмотрения (например, пункт 5 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 11.02.2002 №66 «Обзор практики разрешения споров связанных с арендой», пункт 60 Постановления Пленума ВС РФ №6, Пленума ВАС РФ №8 от 01.07.1996 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», Постановление ФАС ЗСО от 18.02.2014 по делу №А70-5156/2013).
Кстати, про желаемый правовой эффект. Согласно ст. 453 ГК РФ обязательства сторон будут прекращены. Но это не значит, что сторона, представившаяся свое исполнение контрагенту и не получившая ничего в ответ, при расторжении договора, теряет его. Абсолютно нет. Она может получить его обратно или получить встречное исполнение (смотрим на пункт 4 Постановления).
И в конце я остановлюсь на одностороннем отказе от обязательства.
Как уже сказано ранее, отказ от обязательства возможен. Односторонний по обязательства, возникающим в сфере предпринимательской деятельности, допускается. А вот по обязательствам, никак не связанным с предпринимательством подобное невозможно.
Поэтому если в договоре между предпринимателями стороны желают указать о прекращении обязательств по договору без обращения в суд и в одностороннем порядке (при уведомлении об этом контрагента), то необходимо пользоваться статьей 310 ГК РФ и включить условие про односторонний отказ от обязательства.
Небольшие выводы.
1) Односторонний отказ от обязательства (договора) и одностороннее расторжение договора это разные вещи, хоть и с одинаковыми последствиями.
2) Различия в правовом регулировании приводят к признанию неправомерными действий по одностороннему расторжению договора без обращения в суд.
3) Различия в регулировании дают предпринимателям возможность включать в договоры условия об одностороннем отказе от обязательства.
p.s. Изложенное в материале применимо к любому договору, в том числе договору аренды, договору поставки, договора купли-продажи, договора возмездного оказания услуг, договора подряда.
По вопросам, затронутым в данной статье мы готовы предложить заинтересованным лицам свои услуги.
Ответственное лицо со стороны Фирмы, занимающиеся предоставлением Услуги.
Виталий Ветров — управляющий партнер Фирмы и автор данного материала
Подписывайтесь на наш телеграм-канал.
Кстати, если вам понравился данный материал, то поделитесь данной записью со своими знакомыми, друзьями, коллегами и иными лицами, кому он может быть интересным. Для этого вы можете воспользоваться кнопками социальных сетей, размещенных в конце данной страницы.
Если вам удобно получать интересные и полезные материалы от нас, то воспользуйте формой подпиской ниже.
Предлагаем своим клиентам наши юридические услуги по следующим направлениям:
Наша юридическая компания оказывает различные юридические услуги в разных городах России (в т.ч. Новосибирск, Томск, Омск, Барнаул, Красноярск, Кемерово, Новокузнецк, Иркутск, Чита, Владивосток, Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург).
Будем рады увидеть вас среди наших клиентов!
Смело звоните или пишите нам:
Телефон +7 (383) 310-38-76
Адрес электронной почты [email protected]
Юридическая фирма «Ветров и партнеры»
больше чем просто юридические услуги
ВС разрешил вопрос о том, может ли одна из сторон отказаться от исполнения договора в рамках условий «Take or Pay»
Верховный Суд пояснил, что отсутствие в российском законодательстве специального регулирования указанных условий не дает судам оснований игнорировать их, особенно если это касается предпринимательской деятельности
По мнению одного из экспертов, при рассмотрении дела ВС «сделал реверанс» в сторону нормализации предпринимательского, коммерческого и инвестиционного российского климата. Другая считает, что проблема заключается в том, что отечественный правопорядок на ближайшее время фактически лишился возможности применения экономически выгодной договорной модели «Take or Pay».
Верховный Суд РФ в Определении от 20 августа № 305-ЭС21-10216 по делу № А40-328885/2019 посчитал, что, отказавшись от исполнения договора, заказчик действовал в рамках полномочий, предоставленных ему законом.
Условия «Take or Pay»
ООО «ОТЭКО-Портсервис» осуществляло перевалку сыпучих грузов и реализовывало инвестиционный проект по строительству Таманского терминала навалочных грузов в морском порту Тамань. Компания «Капробен» занималась торговлей углем.
26 февраля 2019 г. «ОТЭКО-Портсервис» (оператор) и «Капробен» (заказчик) заключили договор, по условиям которого оператор гарантировал заказчику за согласованное в договоре вознаграждение выполнение c июля 2019 г. по декабрь 2023 г. комплекса работ и услуг в отношении экспедирования, перевалки, хранения и накопления каменных углей, перемещаемых за рубеж, а также других работ и услуг в процессе перевалки. Заказчик, в свою очередь, обязался своевременно поставлять оператору уголь для перевалки в соответствующих объемах в рамках условия «Take or Pay» («бери или плати») и оплатить вознаграждение. Под термином «Take or Pay» стороны договорились понимать обязательство заказчика по отгрузке гарантированного годового объема угля с корреспондирующей обязанностью заказчика оплатить стоимость перевалки непоставленного объема. Согласно договору заказчик мог освободиться от данного обязательства в части объема угля, не предъявленного к перевалке, в случае отсутствия его вины, однако на недопоставленный по вине заказчика объем насчитывалась неустойка.
В договоре также были установлены условия о его досрочном расторжении по требованию одной из сторон. Так, в частности, заказчик имел право расторгнуть его только в случае нарушения оператором обязательств по договору в части неподтверждения отгрузки груза в установленных объемах и в определяемый срок, а также в части обязательств по своевременной приемке угля. В этом случае заказчик освобождался от обязательства по условию «Take or Pay».
Отказ заказчика от исполнения договора
12 сентября 2019 г. заказчик письменно уведомил оператора, что, руководствуясь ст. 450.1, 782 ГК РФ, отказывается от исполнения договора и считает его расторгнутым, а отношения сторон – прекращенными с момента получения контрагентом данного уведомления. Позднее заказчик пояснил, что отказ был связан с неблагоприятной для него конъюнктурой цен на рынке угля.
В ответ оператор направил заказчику претензию, указав, что право на подобный отказ не предусмотрено ни условиями договора, ни законом, а затем обратился в арбитражный суд, настаивая на признании одностороннего отказа от исполнения договора незаконным.
18 августа 2020 г. АС г. Москвы удовлетворил исковые требования. Суд квалифицировал договор как смешанный, что не давало возможности применить нормы о договоре возмездного оказания услуг, и ст. 782 ГК в частности. Общие нормы ГК об обязательствах (ст. 309, 310, 450, 717, 782, 1010), как и условия договора, как посчитал суд, не предоставляли ответчику право в одностороннем порядке отказаться от исполнения договора.
Постановлением апелляционного суда от 3 ноября 2020 г., устоявшим в кассации, решение первой инстанции было отменено, в удовлетворении исковых требований отказано. Апелляционный и кассационный суды пришли к выводу, что спорным договором урегулированы правоотношения по возмездному оказанию услуг, и ответчик правомерно воспользовался правом на немотивированный односторонний отказ от исполнения договора, предоставленным п. 1 ст. 782 ГК, независимо от договоренности сторон об ином. Суды, сославшись на п. 3 ст. 421, абз. 1 ст. 806, ст. 904 и п. 1 ст. 782 ГК, отметили, что даже при квалификации договора как смешанного, содержащего элементы договоров экспедирования, хранения и др., нормативное регулирование каждого из этих элементов позволяло заказчику немотивированно отказаться от договора в одностороннем порядке.
Суды также обратили внимание, что российское законодательство не регулирует договорную конструкцию с условием «Take or Pay» и правовые последствия ее применения. В то же время данный принцип не ограничивает заказчика в праве отказаться от исполнения договора. Кроме того, суды отметили, что негативные последствия расторжения договора, возникшие у истца, подлежат устранению через возмещение расходов, фактически понесенных им в целях исполнения договора.
ВС проанализировал условия договора
Впоследствии ООО «ОТЭКО-Портсервис» обратилось в Верховный Суд с кассационной жалобой, в которой просило отменить постановления судов апелляционной и кассационной инстанций и оставить в силе решение первой инстанции. В своих доводах заявитель жалобы указал на несостоятельность вывода судов о правомерности действий компании-заказчика.
Заявитель полагал, что, нарушив ст. 309, 310, 421, 450 ГК и принцип свободы договора, суды позволили заказчику игнорировать договоренности сторон об условиях одностороннего отказа от исполнения договора, произвольно выйти из него и тем самым незаконно и в ущерб контрагенту освободиться от обязательства по выплате установленной договором компенсации.
Изучив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС напомнила, что по общему правилу право на односторонний отказ от исполнения обязательства, связанного с осуществлением всеми его сторонами предпринимательской деятельности, допускается в случаях, предусмотренных ГК, другими законами, иными правовыми актами или договором (п. 2 ст. 310 Кодекса).
ВС указал, что положения п. 1 ст. 782 ГК действительно позволяют заказчику в любой момент немотивированно отказаться от исполнения договора. Реализовав это право посредством уведомления оператора, заказчик действовал в рамках полномочий, предоставленных ему законом.
При этом ВС согласился с выводами нижестоящих судов о том, что правоотношения по условию «Take or Pay» в общем виде прямо не урегулированы российским законодательством. В то же время, ссылаясь на ст. 1 и 421 ГК, он пояснил, что отсутствие в российском законодательстве специального регулирования не ограничивает стороны в праве создавать различные договорные конструкции и не дает судам оснований игнорировать такие условия договора, особенно если это касается предпринимательской деятельности. «Уяснение смысла спорного условия и правовых последствий его применения может осуществляться судами применительно к ст. 431 ГК РФ о толковании договора. К тому же правовое регулирование, близкое к указанной модели, содержится в некоторых нормативных правовых актах российского законодательства (например, п. 5 и 16 Правил поставки газа в РФ, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 5 февраля 1998 г. № 162)», – отмечается в определении.
ВС подчеркнул, что по своей правовой природе условие «Take or Pay», включенное сторонами спора в договор, состоит из двух обособленных, но тесно связанных между собой обязательств. Первое («take», или «бери») предполагает наличие у заказчика (покупателя) субъективного права получить от другой стороны (исполнителя, поставщика) определенный объем характерного исполнения за конкретный период времени, в то время как другая сторона обязана это исполнение предоставить. В рамках второго обязательства («pay», или «плати») субъективное право принадлежит уже другой стороне (исполнителю, поставщику) и может быть ею реализовано независимо от осуществления контрагентом своего права в рамках первого обязательства. Таким образом, контрагент обязан заплатить оговоренную в соглашении сумму, даже если не получил характерное исполнение со стороны исполнителя.
Верховный Суд указал, что, разрешая вопрос о допустимости отказа от договора, заключенного с условием «Take or Pay», необходимо исходить из того, что каждая из сторон вправе заявить об отказе от реализации принадлежащего ему субъективного права (но не обязанности), так как осуществление права находится полностью в ее воле. В связи с этим он определил, что ограничение заказчика в праве на немотивированный отказ от исполнения договора недопустимо, так как это противоречило бы как нормативному правовому регулированию (п. 1 ст. 782 ГК), так и сути правоотношений сторон, поскольку ни закон, ни договор не могут понудить заказчика вопреки его воле получать услуги оператора. Исходя из этого, выводы судов о допустимости отказа заказчика от договора правомерны.
Однако, отметил ВС, отказ заказчика от права получать услугу (обязательство «бери») сам по себе не мог устранять имевшиеся у него платежные обязанности по отношению к исполнителю (обязательство «плати»). Суд пояснил, что в рамках договорной модели «Take or Pay» при отказе заказчика от получения характерного предоставления (от обязательства «бери») исполнение им обязанности в рамках обязательства «плати» может быть оценено как плата за отказ от договора, исчисляемая из согласованного сторонами периода действия этого условия.
Обращаясь к п. 16 Постановления Пленума ВС от 22 ноября 2016 г. № 54, Суд указал, что согласно п. 3 ст. 310 ГК обязанность по выплате указанной в нем денежной суммы возникает у стороны в результате осуществления права на односторонний отказ от исполнения обязательства – то есть в результате расторжения договора. Если иное не предусмотрено законом или договором, с момента отказа первоначальное обязательство прекращается и возникает обязательство по выплате определенной денежной суммы.
ВС: Условие о договорной неустойке продолжает действовать даже после одностороннего отказа от договора
Суд подчеркнул, что в случае согласования условия о зачетной неустойке проценты за пользование чужими денежными средствами не могут быть взысканы даже после правомерного отказа одной из сторон от исполнения договора
Таким образом, Верховный Суд подчеркнул, что выводы судов о том, что негативные для истца последствия расторжения договора могут быть устранены посредством возмещения фактически понесенных в целях исполнения договора расходов, сделаны без учета договоренностей сторон и согласованной ими модели взаимоотношений.
ВС обратил внимание, что оператор, с одной стороны, не имел права понудить заказчика к пользованию своими услугами, а с другой – не утратил право на получение согласованных в договоре платежей при доказанности таковых. К тому же, как следует из объяснений сторон, именно к понуждению заказчика компенсировать расходы оператора на договорных условиях по существу и сводился правовой интерес истца, в том числе в рамках реализации условия «Take or Pay».
Верховный Суд заметил, что имущественные права оператора отказом от договора не нарушались, в связи с чем не имелось оснований для признания отказа недействительным. При этом вопрос соблюдения условий выхода из договорных отношений и размера соответствующей компенсации не являлся предметом данного спора.
В связи с этим Верховный Суд заключил, что указание в судебных актах на то, что негативные последствия отказа компании-заказчика от договора могут быть устранены посредством возмещения фактически понесенных расходов, подлежит исключению из мотивировочной части апелляционного и кассационного постановлений, так как оно может быть воспринято как предрешающее вопрос о допустимом объеме правопритязаний оператора к заказчику.
Эксперты оценили выводы Суда
Адвокат АП Московской области Филипп Шишов считает, что, отчасти являясь несовершенством российской правовой системы, отсутствие юридической договорной конструкции, не позволяющей расторгнуть договор поставки в случаях, предусмотренных законодательством, не в полной мере позволяет предприятиям планировать объемы производимой и сбываемой продукции и рассчитывать на определенную стабильную прибыль, производя капиталовложения.
При этом эксперт отметил, что российское законодательство не лишает предпринимателей права указывать в заключенных договорах конкретную правовую систему государства, законодательство которого используется при регулировании правоотношений сторон (например, Нидерландов, где эта конструкция впервые была изобретена при добыче газа и его реализации потребителям).
Филипп Шишов обратил внимание, что в данном деле ВС «сделал своеобразный реверанс» в сторону нормализации предпринимательского, коммерческого и инвестиционного климата России.
Эксперт напомнил, что конструкция «Take or Pay» является общепризнанной в мире системой взаимодействия поставщиков и заказчиков, содержащей конкретный юридической смысл. «Это своеобразная форма фьючерса, только не на бирже, а непосредственно между контрагентами, поэтому отказ от нее и запрет российскими судами на ее использование может замедлить развитие отдельных отраслей экономики и снизить их конкурентоспособность на мировом рынке», – резюмировал он.
Юрист корпоративной и арбитражной практики «Качкин и Партнеры» Анна Васильева отметила актуальность проблемы, затронутой ВС. «В данном контексте анализ Верховным Судом положений о свободе договора и ее пределах видится бессмысленным, ведь в конечном счете это деформирует волю сторон, согласившихся на условие «Take or Pay», и применяет к их отношениям чуждую в данном случае правовую конструкцию платы за односторонний отказ от исполнения договора», – считает эксперт.
По ее мнению, правовая позиция, изложенная в определении, может привести к отказу от конструкции «Take or Pay» на практике, так как она попросту будет нарушать баланс интересов сторон договора и позволять одной из них освобождаться полностью или частично от исполнения денежных обязательств перед контрагентом.
Теперь участникам рынка придется выбирать другие юридические конструкции, позволяющие избежать имущественных потерь в результате неиспользования контрагентом принадлежащих ему правовых возможностей, полагает Анна Васильева.
«Между тем «Take or Pay» является удачным примером договорной конструкции, позволяющей перекладывать риски имущественных потерь на сторону договора, которая в силу внутренних причин не способна осуществлять эффективное экономическое планирование своих действий», – добавила она.
Эксперт полагает, что если бы Верховный Суд воспринял обязательство «pay» как плату за возможность использования мощностей портового оператора, – то есть как договорное денежное обязательство (о чем и договаривались стороны при заключении договора), – оператор мог бы претендовать на взыскание всей оставшейся платы по договору, вне зависимости от размера выполненного со своей стороны предоставления. «Рискну предположить, что ключевой стратегией заказчика при предъявлении ему требований со стороны портового оператора об уплате «платы за односторонний отказ от договора» будет доказывание пресловутого «очевидного несоответствия» размера этой денежной суммы неблагоприятным последствиям, вызванным отказом от исполнения обязательства или изменением его условий», – заключила Анна Васильева.
